На нее собрались докладчики из России, Литвы, Латвии, с Украины и из Белоруссии. Хотя в Риге так и не появилась доктор исторических наук Наталья Нарочницкая, международный форум историков, несомненно, удался.

Эти и многие другие темы стали предметом обсуждения на международной конференции «Вторая мировая война и страны Балтии»

Нужна вся правда

С докладом «Прибалтийская проблема в советско-американских отношениях в годы войны» выступил завотделом истории войн и геополитики Института всеобщей истории РАН Михаил Мягков (Россия).

Еще до войны на территории Балтии США и Великобритания рассматривали Латвию, Эстонию и Литву как разменную карту в большой игре со сталинским СССР. Весной 1942 года президент США Рузвельт в разговоре с советским послом Литвиновым сообщил о готовности признать целостность советских границ. «Отделение балтийских провинций от России всегда считал ошибкой», - произнес Рузвельт. На последнем этапе войны американцы заняли выжидательную позицию по балтийскому вопросу.

Российский историк поделился впечатлениями от посещения рижского Музея оккупации, где 95% экспозиции рассказывают об оккупации Латвии советскими войсками и только в самом углу висит стенд о зверствах нацистов.

- Та же картина наблюдается в латвийских школьных учебниках. Ничего не сказано о крахе национально-государственных систем, который страны Балтии переживали в 1939 году. Они оказались перед выбором: идти на сотрудничество с нацистской Германией или с СССР. А огульное использование клише «оккупации» приведет к тому, что лет через 5- 7 в Латвии вырастет поколение, которое будет относиться к России как к враждебному государству. Давайте писать в учебниках всю правду, а не то, что выгодно определенным кругам, - сказал Михаил Мягков.

Горе побежденным

С сообщением об участии славян в нацистских формированиях на латвийской территории выступил публицист и депутат Сейма Николай Кабанов. С его точки зрения, в Латвии часто впадают в крайность, объявляя латышей носителями нацистской идеологии. Между тем на ряде территорий СССР, в том числе и Латвии, Вторая мировая носила характер гражданской войны - слишком многие пострадали от репрессий и раскулачивания.

В латвийских полицейских батальонах участвовало около семи тысяч человек. Некоторые из них принимали участие в антипартизанских и карательных акциях на территории Белоруссии. Так, сформированный в Даугавпилсе 314-й батальон, в который входили как русские, так и латгальцы с поляками, действовал в Освейском районе. В операциях в Витебской и Калининской областях в России был замечен 283-й батальон. Служившие в нем Владимир Семенов и Виктор Столбов позднее предстают командирами советского партизанского отряда «Красная стрела», действовавшего в курземских лесах. Русские полицейские подразделения принимали косвенное участие и в уничтожении евреев - осуществляли охрану лагеря с еврейскими заключенными в Дундаге.

Николай Кабанов остановился на рижском Преображенском батальоне, который летом 1944-го принимал активное участие в обороне Елгавы от прорвавшихся частей Красной армии. За три недели до падения Риги осенью 1944-го преображенцы промаршировали по улицам Риги, распевая антисоветский текст на мотив «Широка страна моя родная...». Поздней осенью 1944-го часть преображенцев присоединилась к отряду генерала Курелиса, намеревавшегося создать независимые от немцев антибольшевистские силы для восстановления Латвийской Республики при помощи Англии и Швеции.

В период германской оккупации Рига стала центром интеллектуального антикоммунизма. Здесь выходили коллаборационистские газеты, стилизованные под советские «Правда» и «За Родину». Ученики русских школ Риги в обязательном порядке осваивали немецкий, о латышском речи не было. В германских изданиях, предназначенных для латышей, русские упоминались исключительно в контексте «монгольских орд». В рамках политики «разделяй и властвуй» каждый этнос на оккупированной территории противопоставлялся другим.

- Все это не опровергает того факта, что Советский Союз вышел победителем в битве с коричневой чумой. Никто не отменял афоризм: горе побежденным, - закончил депутат-публицист.

Спасения не будет

Доктор исторических наук, завотделом военной истории АН Белоруссии Алексей Литвин рассказал о следе латышских военно-полицейских формирований на территории его страны. Историк называл номера подразделений, места и операции и число жертв: Борисовское гетто - 9000 человек, Слонимский округ - 18 000 человек... Всего на территории Белоруссии было уничтожено от 450 до 600 тысяч евреев.

Латышская рота при СД приложила руку к ликвидации минского подполья. 18-й латышский полицейский батальон в середине мая 1942-го принимал участие в операции против партизан около Шацка. А называлась эта операция «Рига». 271-й латышский батальон в декабре участвовал в операции «Гамбург» на берегах реки Рудницы, в ходе которой были убиты 1676 партизан, еще 1510 были расстреляны по подозрению в связи с партизанами. Одновременно в окрестностях были уничтожены 2657 евреев и 30 цыган. Потери германской стороны составили 7 убитых и 18 раненых. Это была чисто карательная акция против мирного населения.

За три года войны на территории Белоруссии оставили след: 15-я дивизия Латышского легиона СС (ее участие в карательных действиях не доказано), три латышских полицейских полка, пограничный полк и 26 латышских полицейских батальонов плюс участие латышей в военно-полицейских гарнизонах. В памяти белорусского народа владеющие, как правило, русским языком балтийцы оставили по себе более страшную память, чем германские солдаты.

Отдельное заседание конференции посвятили истории Холокоста. Виктор Гущин рассказал об уничтожении евреев Елгавы командой Мартиньша Вагуланса. С докладом «Холокост и литература» выступил писатель Леонид Коваль. Рассмотрели и вопросы экономики, культуры и церкви в период германской оккупации.

Главный вывод конференции - обстоятельства вхождения Латвии в состав СССР и период германской оккупации куда богаче и интересней, чем клише нынешней официальной латвийской пропаганды.

Кстати, маститые латвийские исследователи Айвар Странга и Инесис Фелдманис не удосужились ответить на приглашение принять участие в пире исторической мысли.

Примирение в истории: возможно ли?

В кулуарах конференции «Час» задал историкам два вопроса:

1. Насколько политический заказ влияет на работу историка?

2. Возможно ли появление версии истории Латвии, приемлемой для большинства латвийцев?

Михаил Мягков(Москва) :

Михаил Мягков (Россия).

- История во все времена была орудием реализации тех или иных интересов. Но историк должен стремиться к максимальной объективности. В качестве антипримера могу упомянуть недавно вышедший огромный том истории США, где ни одной строкой не упомянуты сражения Второй мировой на советско-германском фронте. В любом нормальном государстве история служит воспитанию подрастающего поколения. Народ без истории, без героев для подражания - наилучший материал для внешнего управления. Если из дискуссии латвийских историков и тех, кто пользуется их трудами, исключить влияние третьей силы, то все у вас получится.

Борис Равдин (Рига) :

- Неангажированная история возможна, но тогда она не будет восприниматься обществом. Возможно и примирение. Основная мысль одной из последних статей Висвалдиса Лациса о латышском легионе заключается в том, что его создание не было волеизъявлением латышской нации, но насильственной мобилизацией. Это колоссальный сдвиг по сравнению с национал-романтической трактовкой 1990-х.

Алексей Литвин (Минск) :

	Историк Алексей Литвин (Белоруссия).

- Историк обречен на работу с прошлым в контексте своего времени. Люди, сражавшиеся по разные стороны фронта, могут прекратить военные действия, но совпадения в понимании происходившего от них ждать не приходится. Вопрос, что они расскажут следующим поколениям. Можно просто закрыть тему.

Сергей Кокин, замначальника госархива Службы безопасности Украины :

- Основа свободы - экономическая независимость. При наличии такой свободы, научной добросовестности и моральных принципов можно говорить о независимой позиции историка. И тогда для развенчания долголетнего мифа достаточно одного архивного документа.

Примеры примирения в мире есть. Яркий пример - Испания, пережившая гражданскую войну и диктатуру Франко. Думаю, что, сохраняя разницу в оценке событий, можно с опорой на общечеловеческие ценности, называя добро добром, зло - злом, прийти к примирению и в латвийском обществе.

Игорь ВАТОЛИН (ЧАС)